Несмотря на то что громкая слава наёмников из ЧВК «Вагнер» уже во многом угасла, их методы и наследие продолжают оказывать влияние на действия оккупационных войск. Особенно это проявляется на Торецком направлении, где российская пехота прибегает к новой тактике, получившей неофициальное название «верблюд-камикадзе».
«Верблюд»: кто он и почему «камикадзе»?
Под «верблюдом» в данном контексте понимают солдата, которого отправляют вперёд безоружным (либо с минимальным вооружением), но с максимальным количеством снаряжения. Его задача — добежать как можно ближе к позициям украинских защитников, оставив там:
- Боекомплект (пули, гранаты, заряды),
- Мины или другое взрывчатое вещество,
- Рацию или иные средства связи для последующих штурмовых групп.
Самому «верблюду» при этом не отводится роль бойца, он выступает скорее в качестве «одноразового переносчика». Его жизнь не представляет ценности для командования: после выполнения миссии он либо погибает от ответного огня, либо оказывается брошенным без шансов на эвакуацию.
Зачем нужна такая тактика?
Основная задумка оккупантов — создать благоприятные условия для штурмовых групп, которые идут следом. Высадив боекомплект или установив мины в непосредственной близости от позиций Вооружённых Сил Украины, враг рассчитывает либо нанести внезапный урон украинским подразделениям, либо снабдить свои штурмовые отряды «подручными» средствами уже в тылу украинской обороны.
Однако эффективность этой тактики остаётся сомнительной:
Развитие аэроразведки: в отличие от сражений с «вагнеровцами» образца 2022 года, сегодня украинская армия широко использует дроны. Аэророзведка позволяет своевременно засечь «верблюда» и открыть по нему огонь, не подпуская его к позициям вплотную.
Плотное взаимодействие пехоты: украинские подразделения, такие как 28-я бригада, чётко координируют действия с аэроразведчиками. В результатах таких операций «верблюд» не успевает выполнить свою задачу: его уничтожают либо на подступах, либо сразу же после проникновения на передовой рубеж.
Моральная сторона: отправлять солдата (часто плохо подготовленного, но экипированного в хорошую броню) на заведомую гибель не только жестоко, но и разрушительно сказывается на боевом духе войск. Известно, что «верблюду» даже не доверяют оружия — он для командования «расходный материал».
Пример с Торецкого направления
Отдельное подразделение «Гюрза» при помощи дронов засекло движения российского «верблюда». Подтянувшись к точке его вероятного выхода, пехотинцы 28-й бригады успешно открыли огонь и ликвидировали противника. Подобные случаи фиксируются всё чаще, что говорит о том, что российская сторона продолжает рассчитывать на тактику «верблюдов», несмотря на высокий риск провала.
«Своих не бросаем»?
Россия неоднократно заявляла, что «своих не бросает». Однако отправка людей «на мясо», безоружных, без надлежащих планов эвакуации, говорит об обратном. Подобная практика — свидетельство пренебрежительного отношения к собственным солдатам и готовности жертвовать ими в бесперспективных операциях.
С точки зрения здравого смысла и военной логики, подобные тактики выглядят анахронизмом: при современной плотности огня и развитии технологий аэроразведки добиться преимущества подобным способом крайне сложно. Но российское командование, похоже, руководствуется отработанными ещё с «вагнеровских» времён принципами: количество отправляемых вперёд людей важнее их качества и сохранения жизни.
