План по численности армии.
Министр обороны хочет в ближайшее время иметь на службе и в резерве 460 000 солдат. Он не исключает, что некоторые из них попадут в Украину.
Ненадёжность Трампа и оборонная стратегия Германии.
— Дональд Трамп почти каждый день говорит противоположное тому, что он сказал накануне. Каковы последствия этой ненадежности для Германии?
Я бы посоветовал не комментировать каждое слово администрации США, а вместо этого посмотреть, что она на самом деле делает. В настоящее время нет никаких признаков существенного вывода войск из Европы или отказа от ядерного сдерживания.
Да, администрация Трампа общается иначе, чем другие правительства США. И да, в трансатлантических отношениях появилась новая неопределенность. Но это должно только укрепить нашу веру в то, что мы, европейцы, должны больше полагаться на себя.
Самостоятельность Европы.
В среднесрочной перспективе американцы будут больше участвовать в делах Индо-Тихоокеанского региона (что также отвечает нашим интересам в плане свободы торговых путей) и, соответственно, меньше в делах Европы. По этой причине, а также потому, что за последние десятилетия мы сделали слишком мало, логично, что европейцы должны уделять больше внимания собственной безопасности в будущем.
Ядерная защита Европы.
— Существуют сомнения в лояльности Америки альянсу, и президент Франции Макрон теперь предлагает разместить ядерное оружие на территории своих союзников, как и США, для их защиты. Что вы скажете на такие мысли?
Мы очень заинтересованы в углубленном диалоге с нашими близкими партнерами по ядерной проблематике и ведем его конфиденциально. Я считаю, что публичные обсуждения этого вопроса ошибочны. Однако самое главное — американский ядерный зонтик для Европы не может быть заменен в обозримом будущем, и мы не должны создавать иного впечатления.
Добровольная или обязательная служба?
— Из-за угрозы со стороны России коалиция правительства Германии хочет ввести добровольную военную службу. Однако теперь Союз заявляет, что если к концу года окажется, что призывников недостаточно, нам придется подумать о реальном призыве?
Мы быстро продвигаемся с новой военной службой и хотим представить законопроект в кабинет министров этим летом. Проект будет рассмотрен парламентом во второй половине года, так что в идеале закон может вступить в силу уже с 1 января 2026 года. Это наш амбициозный план.
Потерянный год и ускорение реформ.
— В целом, год потерян из-за отказа Шольца ранее?
Да, определенно, но это пустая трата времени. Мы использовали переходный период, чтобы продолжить работу над нашими проектами. Вот почему теперь мы можем действовать так быстро.
Расширение армии и резерва.
После вступления в силу закона о новой воинской службе мы намерены до конца первой половины 2026 года набрать на военную службу первых 5000 дополнительных солдат. После этого количество призывников будет ежегодно расти. Мы уже работаем над обеспечением жилья, инструкторов и материалов.
Сроки и цифры: готовность к 2029 году.
— Если не начать до середины 2026 года, останется только два с половиной года. Реально ли набрать 100 000?
За два с половиной года мы не сможем набрать 100 000 только за счет дополнительной службы. Нам необходимо реактивировать резерв. Из 800 000 резервистов около 60 000 уже доступны, ещё 100–150 тысяч можно задействовать. Этого достаточно, чтобы достичь цели в 460 000 человек.
Расходы на оборону.
— Что с ростом оборонного бюджета?
Я в принципе ничего не имею против процентов. Но я против того, чтобы верить, что жёсткий процент решит наши проблемы. Евро не защищают границы НАТО, а системы ПВО и танки — да. Поэтому приоритет — цели НАТО по военному потенциалу. Вопрос в людях и производственных мощностях.
Бюрократия и реформа Минобороны.
— Министерство стало перегруженным. Будет ли реформа?
Сам офис МО уже доказал, что способен ускорить закупки. Мы готовим законопроект об ускорении закупок и планирования. Он будет представлен летом. Это должно серьёзно упростить процесс.
Поддержка Украины: сейчас и в 2026 году.
— В этом году Украина получит 7 миллиардов. А в следующем?
Мы продолжим поддержку. Сейчас главное — вложения в украинскую оборонную промышленность. Заводы есть, но простаивают. Производить там — дешевле и быстрее.
Путин и восприятие слабости.
— Не воспринимает ли Путин вашу осторожность как слабость?
Нет. Путин знает, что мы уже дали Украине 38 миллиардов евро, больше всех в Европе. Украина ценит нашу помощь, особенно в ПВО. Мы спасаем жизни.
О конфискации российских активов.
— Стоит ли конфисковать российские активы на сотни миллиардов?
Как гражданин — я за. Но есть юридические и фискальные препятствия. Есть и другие санкции, которые можно применить.
Дальнобойное оружие.
— Что значит помощь дальнобойным оружием? Это «Таурус»?
Нет. Речь идёт о дальнем огне. Это стратегическая двусмысленность. Мы не раскрываем, что поставим завтра или послезавтра.
Гарантии безопасности и возможное участие Бундесвера.
— Возможна ли отправка немецких солдат в Украину после перемирия?
Для этого потребуется международный мандат — от ЕС, НАТО или ООН. Пока таких инициатив нет. Это возможно только после реального и устойчивого прекращения огня.
Участие в миротворческих миссиях.
— Значит ли это, что немецких солдат точно не будет в Украине?
Я этого не говорил. Всё зависит от будущих условий и мандата. Если появится коллективная миссия — обсудим участие.
Политические амбиции.
— Что с вашей партией и вашими личными планами?
Я не смотрю в прошлое. Сейчас важно думать о будущем СДПГ и политике для центра общества. Вопрос о канцлерских амбициях сейчас не стоит.
