В течение столетий Европа навязывала свою волю миру. Теперь мир начинает навязывать свою волю Европе.
Европейский Союз покорно согласился принять базовый тариф в размере 15% на экспорт в Америку, не нанеся ответного удара. Этот момент оказался ещё более унизительным, потому что торговля считалась сферой, в которой ЕС мог стоять на равных с глобальными сверхдержавами. Единый европейский рынок по своим масштабам сопоставим с экономиками Китая или США.
В конце концов ЕС уступил — главным образом потому, что европейцы боялись: если они введут тарифы против США, Трамп ответит сокращением обязательств по обеспечению безопасности Европы. С войной, которая бушует в Украине, и опасениями относительно более широкой российской угрозы это был риск, на который они не были готовы пойти.
Слабость Европы в вопросах безопасности свела на нет её потенциальную силу в торговле. И если бы это был единичный случай, его можно было бы списать на неудачное совпадение обстоятельств. Но на самом деле примеров европейской слабости становится всё больше.
В начале своего срока на посту председателя комиссии фон дер Ляйен выразила стремление возглавить «геополитическую комиссию». Однако ЕС всё больше оттесняют на дипломатические обочины — даже тогда, когда войны происходят у границ Европы и напрямую влияют на интересы континента.
Европейские страны сейчас являются крупнейшими поставщиками военной и финансовой помощи Украине. Но когда Трамп попытался завершить войну в начале года, он выбрал прямой диалог с Путиным, а не с европейцами. То же самое происходит и с Газой. Это конфликт, который бушует на краю Средиземного моря. Но ключевая дипломатия сосредоточена вокруг США, Катара, Египта и Израиля.
Война в Судане неизбежно приведёт к новым потокам беженцев в ЕС. Но ключевыми игроками, которые подпитывают конфликт и формируют его исход, являются Объединённые Арабские Эмираты, Египет, Турция и Россия. Французское влияние в Западной Африке также стремительно ослабевает.
Так почему же Европа кажется такой бессильной?
Чаще всего указывают на дефициты в военной и финансовой сферах. Но это не самые серьёзные проблемы. Европа обладает мощной оборонной промышленностью и остаётся богатым континентом.
Куда более серьёзные проблемы — структурные, политические и даже психологические. Брюссель — это бюрократия. Она хорошо справляется с процессами и правом. Но не способна действовать быстро и безжалостно, как большие европейские державы прошлого или как США и Китай сегодня. Европейские обращения к морали и международному праву по таким вопросам, как Украина, часто не находят отклика в Африке и Азии — чьи истории формировались столетиями беспощадного европейского империализма.
На пике европейской имперской эпохи великие державы — Британия, Франция, Германия, даже Бельгия — участвовали в «борьбе за Африку». Теперь, с отступлением европейской силы, мы можем начинать наблюдать то, что исследователь из Оксфорда Димитар Бечев называет «борьбой за Европу», когда внешние игроки начинают утверждать своё влияние на европейском континенте.
На Западных Балканах, страны которых движутся к членству в ЕС, растёт влияние России, Турции и Китая. Недавний документ Европейского совета по международным отношениям задокументировал влияние, которое Пекин оказывает через инфраструктурные проекты и кредиты.
Борьба за Европу также угрожает внутреннему единству ЕС, поскольку внешние силы играют на разделении и доминировании. Одной из причин, по которой Европа не смогла дать отпор тарифам Трампа, стало то, что разные страны ЕС и разные отрасли имели различные интересы, на которых США могли играть.
Даже европейское единство в отношении Украины может начать распадаться, когда партии, более благожелательные к Москве, будут побеждать на выборах в таких странах ЕС, как Словакия и Чехия.
Европейцы иногда утешают себя тем, что, хотя континенту и не хватает жёсткой силы, мягкой силы у него предостаточно. Он очень привлекателен как для самых богатых, так и для самых бедных людей мира. Если вам хочется изысканного блюда или чека на социальную помощь, то Европа — именно то место.
Но богатство и безопасность, которые лежат в основе этих признаков цивилизованного общества, в конечном счёте могут оказаться под угрозой, если Европа не найдёт способ применять жёсткую силу.
