Почти 100 000 украинских мужчин боеспособного возраста (от 18 и до 22 лет) покинули страну за последние два месяца, после того как украинские власти разрешили выезд этой категории людей.
Об этом сообщает The Telegraph со ссылкой на данные пограничной службы Польши.
В издании подчеркивают, что это число больше, чем некоторые европейские армии, и напоминают, что как американские политики и топ-военные, так и европейские ранее указывали на то, что огорчены тем, что Киев отказывается призывать мужчин боеспособного возраста.
По правде говоря, я не знаю, как эту новость комментировать.
Есть определенная аксиома военной архитектуры: война всегда была и будет делом молодых — не только по причине того, что молодые мужчины кратно здоровее и могут проще переживать физические нагрузки, — но и по еще уйме причин.
Например, по той причине, что обычно им нечего терять, так как они еще не обзавелись ни семьями, ни чем-то, чего успели бы добиться в жизни, а также они в среднем храбрее, чем 40–60-летние, так как с опытом и знаниями растет и уровень осторожности и боязливости.
Именно поэтому армии всего мира состоят из 18–30-летних.
Когда в Украине власть отказалась призывать на войну молодых, до 25 лет, мужчин, это можно было объяснить катастрофической демографией (Украина буквально вымирает: если не будет кратно повышена рождаемость — не один, а два и три ребенка, — то выхода из этой ситуации нет) и попыткой Киева спасти то немногое молодое поколение.
Это казалось разумным в моменте: мол, сегодня воюем — завтра уже не воюем, и вот юнлингов сохранили.
Но российско-украинская война — это не про момент, это надолго, и на очень долгое время: даже если будет заморозка, Москва от Украины не отстанет.
У Украины нет никакого иного выхода, кроме как стать государством-военным лагерем.
Это в том числе привлечение юнлингов к защите государства.
И я помню, как еще год назад украинские компетентные спикеры говорили, что, вероятно, все к этому и идет — что молодежь будет в конечном итоге призвана и привлечена к обороне государства.
Но нет, власть почему-то решила отказаться от целой категории молодых людей, дав им возможность покинуть страну.
Зачем, с какой целью, как государство от этого выиграет — я не понимаю, да и никто не понимает; в том же The Telegraph тоже удивляются.
Несомненно, Украине самой решать, кого ей отправлять на войну и как защищать свое государство, но есть в этой войне много моментов, которые в плане решений просто непонятны.
И да, повторюсь снова: полная милитаризация всего — от государства и до общества (в чем роль государства, так как общество никогда не милитаризуется само по себе) — это не опция, это единственный способ выжить.
Особенно когда против тебя такой враг, как Россия, а шире — азиатские деспотии, которые ее суппортят.
Зеленский в одном из интервью как-то ответил на вопрос, готова ли Украина воевать долго, сказав, что да: Украина может стать как Израиль — всегда готовой и всегда воюющей.
Ок, только в Израиле есть закон о воинской повинности, который обязывает 18-летних мальчиков и девочек идти на службу и отдать несколько своих лет (а иногда и здоровье, или и вовсе свою жизнь) государству.
Не свобода выбора — мол, может, хочу в АОИ, а может, хочу в Европу, — а именно обязательная служба и воинская повинность.
Люди никогда и нигде не хотят служить, воевать и тем более умирать — и именно поэтому воинская повинность и называется повинностью.
Именно поэтому вопрос о войне — это вопрос о государстве, не об обществе (общество воевать не хочет нигде и никогда).
И именно поэтому война — это самый главный краш-тест для государства: насколько государство сможет мобилизовать и заставить своих граждан выполнять свой долг.
И меня порой до глубины души пугает, что приходится проговаривать настолько банальные и азбучные вещи…
