Даже в условиях мировой инфляции некоторые суммы летних трансферов по-прежнему сложно осмыслить с первого взгляда.
В течение недели после того, как мужская сборная США заняла второе место на Золотом кубке КОНКАКАФ, два игрока из команды Маурисио Почеттино сменили европейские клубы по восьмизначной оценке. Малик Тиллман и Джонни Кардосо присоединились соответственно к «Байеру» и «Атлетико Мадрид» за общую сумму более 75 миллионов долларов. Добавим к этому переход Патрика Агьеманга из «Шарлотт ФК» в «Дерби Каунти» за 8 миллионов долларов — одна из самых высоких сумм за игрока, выбранного на драфте MLS, — и получится, что это лето стало по-настоящему роскошным для футболистов, стремящихся попасть в состав хозяев ЧМ-2026.
Рынок не всегда был таким благосклонным к игрокам, имеющим право выступать за сборную США. Даже в начале 2010-х многие американцы переходили либо за символические суммы, либо бесплатно после просмотров. В январе 2007 года Клинт Демпси побил рекорды MLS, когда «Фулхэм» подписал его из «Нью-Инглэнд Революшн» всего за 4 миллиона долларов. Лучший бомбардир сборной (57 голов, столько же у Лэндона Донована) снова вошёл в историю в августе 2012-го, когда «Тоттенхэм» приобрёл его у «Фулхэма» за 9,5 миллиона долларов.
Иными словами, Демпси — уже тогда проверенный нападающий Премьер-лиги, помогший «Фулхэму» выйти в финал Лиги Европы, — стоил столько же, сколько «Вест Бромвич» заплатил «Орландо Сити» за Дарила Дайка три года назад. Вот насколько изменился трансферный рынок.
Некоторые вещи были неизбежны, учитывая рост финансов в футболе. Если сжать в пару абзацев целую лекцию, то большую часть истории этого спорта основными источниками дохода клубов были продажи билетов, призовые деньги и спонсорские контракты. Необходимо было обеспечивать стабильный доход от посещаемости, придумывать дизайн футболок, которые разлетались бы с полок, и привлекать как можно больше компаний, готовых размещать рекламу на стадионе. К этому добавлялся простой цикл: успех на поле приносил деньги, которые можно было вкладывать обратно — в зарплаты и трансферные расходы, удерживая сильный состав.
В XXI веке появилось множество инноваций и новых способов, как футбольные функционеры зарабатывают деньги, причём с куда большими доходами, чем раньше. Всё началось с аудитории, которая не сидит на трибунах. Права на трансляции превратились в битву ставок между телеканалами и платформами за топовые лиги, а с появлением стримингов количество вариантов только выросло. Главные чемпионаты стали доступнее для мировой аудитории: фанаты могут поддерживать связь с клубом, даже находясь за тысячи километров, а иногда любимая команда приезжает в их страну на предсезонный тур.
Это не новость и не уникальная черта футбола, но это напрямую связано с ростом стоимости игроков.
Раньше крупнейшие клубы мира доминировали на трансферном рынке, вытаскивая топовых игроков у менее богатых соперников. Те, в свою очередь, могли реинвестировать полученные суммы в поиск новых звёзд. Суммы тогда не казались астрономическими по нынешним меркам: «Барселона» купила Роналдиньо у ПСЖ за чуть меньше 35 миллионов долларов в 2003 году и Тьерри Анри у «Арсенала» за 28 миллионов в 2007-м. С учётом инфляции это было бы примерно 61 миллион и 43,4 миллиона сегодня. Сейчас же даже такие клубы, как «Борнмут» или «Лидс», всё чаще тратят больше 20 миллионов.
И вот мы снова возвращаемся к Джонни, Тиллману и последним крупным суммам за американцев в Европе. Все дюжина с лишним самых дорогих трансферов игроков сборной США случились за последние десять лет и касались футболистов младше 25 лет. Лидером остаётся переход Кристиана Пулишича из «Боруссии Дортмунд» в «Челси» за 74,1 миллиона долларов в январе 2019 года. Все эти суммы были напрямую подтверждены The Athletic, за исключением трансфера Джона Брукса, данные о котором опубликованы на официальном сайте U.S. Soccer.
Каждый трансфер игрока сборной США дороже 20 миллионов долларов
Есть весомый контекст для этих переходов, помимо того, что у команд стало больше денег, чем раньше. Прорыв Пулишича в дортмундской «Боруссии» стал сигналом о растущем уровне молодых американских талантов. После шести лет в академии «Даллас», Вестон Маккенни в 2016 году присоединился к молодёжке «Шальке» и дебютировал в Бундеслиге уже через год. Когда Пулишич ушёл в «Челси», у Дортмунда уже был следующий американский талант — Джованни Рейна, прибывший из академии «Нью-Йорк Сити».
Переходы молодых игроков не приносят таких крупных сумм, как трансферы зрелых футболистов, но неудивительно, что Маккенни стал участником прибыльного перехода после нескольких лет стабильной игры в Германии. Эта тенденция была замечена задолго до Клубного чемпионата мира, но этим летом она лишь подтвердилась: многие топ-клубы Европы работают более системно, основываясь на данных, а тренеры строят игру с чёткими позиционными моделями, которые задают строгие обязанности каждому игроку. Роли стали куда более чёткими; подбор игроков теперь больше напоминает корпоративный процесс найма специалиста, чем раньше, а прогнозировать тактическое соответствие стало проще, так как использование игрока в системе команды легче количественно оценить.
Это также помогает стереть старые стереотипы, связанные с национальностью футболиста. За каждую переплату за очередного молодого бразильского плеймейкера с трюками в арсенале раньше было десятки «бюджетных» подписаний из менее престижных стран — Восточной Европы, Африки, Азии и Северной Америки. Эти предвзятости постепенно стираются по мере того, как клубы совершенствуют свои скаутинговые системы, но успехи таких игроков, как Пулишич и Маккенни, лишь ускоряют этот процесс. «Атлетико» не рассматривал Джонни как «американского полузащитника», что раньше подразумевало выносливость, но слабую технику; клуб подписывал игрока, который уже доказал себя в Ла Лиге, после того как «Бетис» проверил его готовность и взял из Бразилии.
Меняющаяся модель владения клубами тоже играет свою роль. На протяжении поколений большинство владельцев были местными покровителями, воспринимавшими клуб как важный элемент местного сообщества, даже если это означало годы без больших успехов и ограниченные доходы. Сейчас футбол — это полноценная машина по извлечению прибыли. Раньше американцы не тратили миллиарды, чтобы возглавить претендента на Лигу чемпионов. Модель мультиклубов была лишь идеей в глазах королевской семьи Абу-Даби, а аренды зависели от того, найдётся ли сторонний клуб, готовый временно приютить игрока.
Соглашения между клубами упростили эти процессы, позволяя подписывать больше игроков и держать их «в запасе» — вдруг они дорастут до уровня основы или их получится продать с прибылью. Так же, как сейчас в распоряжении «Челси» числятся Калеб Уайли и Габриэль Слонина, в январе 2016-го лондонцы рискнули и подписали 21-летнего Мэтта Миазгу. «Манчестер Сити» пробовал свои шансы с Эриком Палмером-Брауном и Заком Стеффеном. «Бавария» пыталась повторить успех «Дортмунда» на американском рынке с разной степенью удачи, подписывая Тиллмана, Криса Ричардса и Джастина Че.
Но всё это не умаляет серьёзность шагов, которые сейчас делают Тиллман, Джонни и даже Агьеманг. Каждый из них пробует себя в новой среде, и каждый почти наверняка войдёт в ротацию своей новой команды с самого начала — просто из-за суммы, вложенной владельцами клубов (хотя «Дерби» уже сообщил, что дебют Агьеманга откладывается из-за операции по удалению грыжи). Этот список может ещё измениться к концу лета, ведь, по слухам, грядут новые переходы игроков из состава USMNT. Юнус Муса может покинуть «Милан» после двух сложных сезонов, а у «Ювентуса» вроде как есть предложения по Маккенни и Тиму Веа. Джош Сарджент, тем временем, может уйти из «Норвич Сити» после нескольких безуспешных попыток вернуться в АПЛ.
Возможно, это ещё не «золотое поколение» сборной США с точки зрения уровня игры. Но если говорить о трансферной стоимости американских футболистов, их ещё никогда не оценивали так высоко.
