Шоумен: Взгляд изнутри на вторжение

Небольшая ремарка.

Британское издание The Daily Telegraph опубликовало фрагмент из книги корреспондента журнала Time Саймона Шустера, посвященной президенту Украины Владимиру Зеленскому. Книга называется «Шоумен: Взгляд изнутри на вторжение, которое потрясло мир и сделало из Владимира Зеленского лидера».

Кто-то здесь спрашивал – не навредит ли Украине на Западе эта книга?

А как она может навредить, если это похвальная рекламная агитка?

Из чего я делаю вывод о том, что Шустер выполнял заказ Зеленского либо Шустер ничего не знает об американской кухне в отношении Украины?

Из абзаца (ниже приведу отрывки из книги) о Коломойском.

Ведь США требовали у Украины выдачи Коломойского, но как самый крайний вариант согласились на то, чтобы он хотя бы был закрыт в Украине.

И этот эпизод просто для меня является маркером некомпетентности Шустера либо дешевой заказухи, что сути не меняет – книга не является объективной.

Итак, отрывки книги из The Daily Telegraph.

До 24 февраля 2022 года

Шустер познакомился с Зеленским весной 2019 года в разгар его президентской кампании. Их встреча произошла за кулисами комедийного шоу, в котором участвовал будущий президент Украины. Это было последнее выступление Зеленского перед выборами. Позже его друзья расскажут Шустеру о зависимости Зеленского от аплодисментов и лести. Сам он в беседах с журналистом признавался, что выход на сцену вызывает у него две эмоции: сначала страх, а затем удовольствие — после преодоления страха.

Шустеру с самого начала показалось странным решение Зеленского идти в президенты и стать одним из тех, кого он презирал, — то есть политиком. Журналист всегда задавался вопросом, искренне ли Зеленский хотел заполучить президентский пост, была ли ему нужна власть — или ему просто было скучно. В личных беседах он в шутку говорил Шустеру, что будет встречаться только с «веселыми» политиками, а к остальным отправит «профессионалов».

Тогда же он обещал не жить в правительственных особняках. Но в итоге все же обосновался в резиденции в охраняемом поселке Конча-Заспа под Киевом. «Пресса так и не простила ему этого. Это помогает понять, почему он не был популярным лидером в третью зиму своего президентства», — отмечает Шустер. Именно в этой резиденции Зеленский встретил начало полномасштабной войны.

Вторжение.

Зеленский до последнего не верил, что Россия начнет войну, утверждает Шустер. Ранним утром 24 февраля, когда кортеж главы государства мчался в офис президента, Зеленскому позвонил его друг Денис Монастырский, занимавший на тот момент пост министра внутренних дел. Он заявил, что российские войска атакуют по всем направлением. «Отбросьте их», — якобы ответил Зеленский. Шустер называет такую уверенность одной из сильных сторон украинского лидера, но отмечает, что в тот момент подобные слова казались неуместными: у Украины было недостаточно ресурсов, чтобы полностью отразить нападение.

Еще утром первого дня войны некоторые правительственные чиновники сбежали из Украины, а больше всего случаев «дезертирства» было в СБУ. Некоторые европейские лидеры предлагали помощь в эвакуации и самому Зеленскому, но тот, согласно Шустеру, счел подобные идеи оскорбительными — союзники словно уже «списали его со счетов». В разговоре с журналистом президент вспомнил, как подбадривал себя:

Они [украинские чиновники и военные] смотрят. Ты символ. Нужно действовать так, как должен действовать глава государства.

В то же утро Зеленскому начали поступать сообщения о нападении ВС РФ на аэропорт в поселке Гостомель под Киевом. Шустер отмечает, что несколькими неделями ранее директор ЦРУ Уильям Бернс предупреждал о том, что именно этот аэропорт может стать целью российских войск, но президента Украины не убедили сигналы из Вашингтона.

Реакция Зеленского на нападение в итоге «застала некоторых его помощников врасплох» — они еще никогда не видели его «в такой ярости». «Он отдавал самые суровые приказы. Никакой пощады. Используйте все доступное оружие, чтобы уничтожить там все российское», — вспоминал в беседе с Шустером один из них. Но у ВСУ не было возможностей оперативно защитить Гостомель — и на некоторое время они были вынуждены отступить.

Параллельно проходил экстренный саммит европейских лидеров, где обсуждались санкции против РФ.

Главы некоторых государств, например Германии и Венгрии, поначалу не хотели разрывать связи с российской банковской системой. Вскоре к переговорам подключился «бледный и усталый» Зеленский — и сразу признался, что «возможно, это последний раз», когда партнеры видят его живым. При этом он потребовал от них ответа на вопрос, позволят ли Украине когда-нибудь вступить в Евросоюз.

«Его выступление, продолжавшееся всего около пяти минут, имело большее воздействие, чем месяцы, если не годы, разговоров о российской угрозе. Это был президент европейской демократии, укрывшийся в бункере и готовящийся встретить смерть и оккупацию своей страны», — пишет Шустер.

До войны его называли Володя, после перешли на официальное обращение — Владимир Александрович

Следующие недели Зеленский проводил в бункере в правительственном районе на Банковой улице в Киеве.

Шустер пишет, что жизнь в таких условиях влияла на состояние президента и его команды. В какой-то момент лицо Зеленского «стало желтоватым», он жаловался на недостаток солнечного света и свежего воздуха. По словам его помощницы, президент напоминал «ходячий труп». Через какое-то время быт в бункере наладился, а сотрудникам стали предоставлять горячее питание.

8 апреля 2022-го в Киев приехала председатель Еврокомиссии Урсула фон дер Ляйен. В тот же день под ракетный удар попал железнодорожный вокзал в Краматорске, погибли почти 60 человек. Эта новость дошла до Зеленского, когда он готовился ко встрече с фон дер Ляйен. Ему стало трудно сосредоточиться, а к моменту встречи «его лицо было зеленым».

В 55-й день вторжения Зеленский объявил, что началась битва за Донбасс.

Тогда же он пригласил Шустера в свой кабинет. Помощники президента предупреждали журналиста, что график Зеленского нестабилен, «как и его настроение в последнее время». Вот как Шустер описывает обстановку в президентском офисе в тот момент:

[Президентский] комплекс казался пустынным и немного жутковатым. Затем голос из рации одного из военных сообщил, что [Зеленский] подходит. Все отступили, освобождая дорогу: сотрудники, солдаты, помощники. Было любопытно наблюдать, как они стояли смирно — не боясь его, но в напряжении. Окружение [Зеленского] не всегда вело себя таким образом. Вначале коллеги часто называли его Володя и оставались на своих местах, когда он входил в кабинет. Теперь они перешли на официальное обращение — Владимир Александрович.

Шустер вспоминает слова Зеленского, которые тот произнес в беседе с журналистом во время предвыборной кампании:

Самое страшное — потерять людей, которые тебя окружают. Тех, кто тебя поддерживает и подсказывает, когда ошибаешься.

После почти двух месяцев войны было не ясно, исполняет ли еще кто-либо эту роль, констатирует автор.

После отступления российских войск из Киевской области осада украинской столицы стала маловероятной, и к середине весны 2022-го Зеленский смог сосредоточиться на политической повестке.

Шустер отмечает, что к тому времени деятельность 10 политических партий в Украине была приостановлена, а вскоре Зеленский «свел счеты» с бизнесменами Игорем Коломойским и Геннадием Корбаном. К лету ведущие «политические кланы» устали от «своеволия» Зеленского, и некоторые политики в стране стали задаваться вопросом, сможет ли президент справиться с полномочиями, возложенными на него, — а затем расстаться с ними.

Тогда же у Зеленского появился еще один, как выражается Шустер, «своего рода оппонент» — главнокомандующий ВСУ Валерий Залужный, чья популярность с начала войны сильно выросла.

По мере того, как российские войска отступали, Зеленский становился все более уверенным в себе, пишет журналист. И некоторые чиновники в его офисе подозревали Залужного в «жажде власти».

Сам главком в разговоре с Шустером констатировал, что «политики и генералы — неудобные партнеры». По словам Залужного, лучше всего их отношения складываются тогда, когда Зеленский убеждает союзников предоставить Киеву оружие.

Ему нужно разбираться в военном деле не больше, чем знать о медицине или строительстве мостов, — отмечал в беседах с Шустером Залужный.

Зеленский не следовал этому совету: «он сформировал собственные военные приоритеты и они не всегда совпадали с приоритетами Залужного». Со временем этот разрыв, пишет Шустер, «начал расти».

Визит в освобожденный Херсон.

В книге Шустер также рассказал о поездке Зеленского в Херсон практически сразу после освобождения города от российской оккупации. Служба безопасности убеждала президента отложить поездку хотя бы на несколько дней, но тот не прислушался.

Все дело в людях. Девять месяцев они были под оккупацией. Да, у них было два дня эйфории. Но скоро они впадут в депрессию, — объяснял Зеленский журналисту решение поехать в Херсон.

Прибыв в город, Зеленский без каски и бронежилета направился к толпе на центральной площади. Он улыбался и махал рукой приветствовавшим его людям.

С площади Зеленский и сопровождавшая его группа доехали до подземного командного пункта, где президент должен был встретиться с офицерами. Когда он вошел в помещение, никто не встал и не поприветствовал его, отмечает Шустер. Позже Зеленский скажет журналисту, что всегда предпочитал, чтобы его встречали как равного солдатам, и такая реакция в штабе не показалась ему признаком неуважения.

Шустер также пишет, что уже после начала войны Зеленский прочитал книгу о жизни Уинстона Черчилля, с которым его не раз сравнивали. Сам президент говорит, что предпочел бы, чтобы его ассоциировали с писателем Джорджем Оруэллом или Чарли Чаплином, которые высмеивали Гитлера.

Эти художники помогали обществу. И их влияние часто было сильнее артиллерии, — объяснил эту параллель Зеленский.

Как менялся Зеленский.

Шустер рассказывает, что в течение нескольких лет после возвращения из командировок в Киев окружающие спрашивали у него: «Какой он, Зеленский?» Журналист вспоминает, что во время предвыборной кампании тот показался ему «наивным обаятельным человеком, который готовится войти в мир циников, олигархов и головорезов, которые не без оснований приняли его за легкую добычу». К концу 2019 года Зеленский во многом утратил свою политическую «невинность», но «власть еще не ожесточила его».

Самые сильные изменения произошли в первые месяцы вторжения.

Упрямый, уверенный в себе, мстительный, невежливый, храбрый до безрассудства и беспощадный к тем, кто стоит у него на пути, он направлял гнев и стойкость своего народа и целенаправленно транслировал их миру. Именно мастерство шоумена, которое он оттачивал более 20 лет в качестве актера, сделало Зеленского таким эффективным в ведении этой войны.

По словам Шустера, публично друзья и соратники Зеленского говорят, что у него всегда были качества, позволяющие руководить страной в чрезвычайных обстоятельствах. Но в частных разговорах они же признаются, что «шокированы его новым „я“». Журналист отмечает, некоторые аспекты характера Зеленского ему не удалось рассмотреть, а какие-то беспокоят его, если представлять Зеленского руководителем страны после войны.

Шустер встретился с Зеленским за несколько дней до Рождества 2022 года в Вашингтоне.

Это была первая зарубежная поездка президента с момента вторжения. Именно тогда журналист впервые не смог разглядеть в украинском лидере черты «молодого Зеленского из комедий»:

Его походка стала свинцовой и неподвижной в плечах, как у идущего в бой бульдога. Война еще далека от завершения. Но человек, находящийся в центре всего этого, уже завершил перерождение в лидера военного времени.